Казань, конец восьмидесятых, город, живущий в тени перестройки, где взрослые сражения за кусок хлеба и достойную жизнь вытеснили на задний план мир детства. Подростки, предоставленные сами себе, создают свой жестокий, но понятный мир, где улицы и дворы поделены на зоны влияния. Здесь ценятся не оценки в дневнике, а сила, умение постоять за себя и верность своему двору. В этой реальности слово, данное другому пацану, становится нерушимой клятвой, а поддержка своих – единственной опорой в условиях всеобщей неустроенности и безнадёги. Четырнадцатилетний Андрей, выросший в атмосфере интеллигентной семьи, с уроками музыки и заботливой мамой, кажется, существует в параллельной вселенной. Его жизнь размеренна и предсказуема, пока однажды его не просят помочь с английским языком Марату, парню из соседнего района, который принадлежит к одной из уличных группировок. Эта случайная встреча становится поворотной точкой. Общение с Маратом и его окружением открывает для Андрея иную систему координат, где честность проверяется в драке, а уважение завоёвывается не знаниями, а смелостью. Устав от роли тихого, «правильного» парня, которого сверстники могут не воспринимать всерьёз, Андрей делает осознанный, но отчаянный выбор. Он решает покинуть привычный, безопасный мир и влиться в банду, приняв её неписаные законы. Для него это не просто бунт против опеки, а попытка обрести свою идентичность, найти место, где его будут ценить за то, кто он есть, а не за то, кем его хотят видеть. Его путь в этой новой, суровой реальности – это история метаморфозы, где уроки улицы быстро заменяют школьные предметы, а цена ошибки измеряется не двойкой в журнале, а реальной физической расплатой. Сюжет разворачивается как исследование границ этой подростковой вселенной, где под внешней бравадой и культом силы скрывается тоска по справедливости, которую не могут дать взрослые, и жажда настоящей дружбы, проверенной в самых сложных обстоятельствах. Андрею предстоит не только научиться выживать по новым правилам, но и постоянно делать выбор, где проходит грань между необходимой жестокостью и потерей себя, между верностью банде и голосом совести, который он принёс из своего прежнего мира.